Недавно художественный руководитель ГАУ «КСК «Путевка», заслуженный работник культуры РФ, депутат Брянского райсовета Надежда Полякова провела очередной урок мужества в созданном ею патриотическом клубе «Поле чести». В музее «Русская старина» учащиеся Снежской гимназии, педагоги, культработники и жители Путевки с особым трепетом провели беседу с бывшей малолетней узницей фашистского концлагеря, жительницей Путёвки Любовью Антоновной Дерегузовой.
… Июнь 1943-го. Нагрянувшие в Соколью Слободу (ныне деревня Сокольня) гитлеровцы и полицаи поджигают дома, сараи, убивают животных. Сельчане, неодетые, необутые, выбегают из домов, едва успевая прихватить кое-какую одежду да что-то из еды. Более 150 домов с подворьями — в не знающем покоя безумном пламени. На горящих ногах не уйти из огня. Крики. Стоны. Рыдания. Как будто конец мира… Еще не раз кошмар того дня разбудит память Любови Антоновны, а тогда — просто Любы — Любаши Новиковой. Ей было всего лишь 3 года и 4 месяца.
Почти 900 человек враги оставили без крова. А ведь в большинстве семей — пять-шесть детей. В семье Новиковых — пятеро: 13-летний Григорий взял на руки обессиленную Любу, 9-летний Василий и 5-летний Иван несли одежду и еду, мама Степанида Петровна не спускала с рук полугодовалого Мишу. Новиковы, как и другие крестьянские семьи, и думать не думали о том, что будет война: рожали дитей — будущую подмогу. Мама Любы родила Мишу в начале 1942-го, при немецкой оккупации. Время страшное, голодное, холодное, но мысли об абортах женщины в селах и деревнях гнали прочь — как-нибудь устоим, выживем с Божьей милостью…
И вот полыхает вся Соколья Слобода. Людей охватил страх: слышали о сожженных гитлеровцами деревнях, боялись, что и их враги загонят в сараи — сожгут всех заживо. До этого одного из жителей, у которого, как прознали немцы, сестра была партийной, схватили и принародно, на бревне сломали позвоночник. Безвинный мужчина страшно кричал от боли, а гитлеровцы стали добивать его штыками, а когда надоело — выстрелили в голову…
Всех жителей Сокольей Слободы, из других деревень и сёл фашисты погнали дорогой на Клетню, а это — километров 30 под палящим солнцем, без воды; в конце пути разделили колонну — семья Новиковых оказалась в концлагере под Жуковкой. Горькая баланда неизвестно из чего, жизнь под открытым небом (жара, дожди, сырость, кровососущий гнус), вода из луж и болота доводили узников до изнеможения: на глазах Любы люди падали замертво… Земля концлагеря вся была пропитана людской кровью, детскими слезами.
На окраине концлагеря был барак, откуда постоянно доносились стоны тяжело раненных пленных бойцов. Рядом с живыми лежали и мертвые, никто не убирал трупы. Однажды Люба с братьями спросила маму: можно ли отнести в барак нашим хотя бы немного баланды? Нельзя, за это — расстрел. Нацисты обрекали несчастных на муки медленной и мучительной смерти.
Слишком рано Люба столкнулась со смертью: совсем маленькая девочка, ее ровесница, протянула руку за колючую проволоку, чтобы сорвать красивый цветочек, и вдруг – автоматная очередь гитлеровца…
Из концлагеря взрослых и детей отправляли группами в Смоленск, а оттуда в вагонах в «фатерлянд»: одних — в следующий концлагерь, других — на тяжкие работы. Семья Новиковых, из пяти малолеток и их матери, была непригодна как рабочая сила, их ждали лагерные будни. Диарея истощила детей – остались одни глаза, кожа на лицах пожелтела; они больше лежали без движения, чтобы понапрасну не тратить силы… Они просили Бога спасти и сохранить им жизнь. Постоянные молитвы и нательные крестики были их «защитным щитом» перед коричневой угрозой. Кругом была смерть, а души хотели жить, были полны устремлениями вернуться домой — детишки с матерью говорили только об этом. Они верили в чудо, и оно свершилось: в сентябре 1943-го наши войска освободили Жуковский район.
Исхудавшие и оголодавшие Новиковы пешком двинулись в свою Соколью Слободу. Ноги как будто сами несли к родному пепелищу, ведь на огороде — картошка и сладкая свекла, они-то и спасли от голода.
На тележке, взятой у соседа деда Пимена, дети навозили из леса деревьев, укрепили погреб — можно было перезимовать. Потом вернулся с фронта израненный, на костылях, отец — Антон Васильевич. Подлечившись, он стал бригадиром плотницкой бригады. Мама родила Володю. Получив от государства ссуду, стали строить дом.
Если бы тогда, в концлагере, Любу Новикову сгубили гитлеровцы, она не смогла бы вырасти, стать красавицей, выйти замуж по любви за парня из соседней Рубчи — Ивана Михайловича Дерегузова; не смогла бы родить в 1963-м сына Мишу, в 1965-м — Славика, в 1968-м — Николая, в 1970- м - дочь Лену; а не было бы их, не было бы четырех внучек, двоих внуков, двоих правнучек и двоих правнуков; не смогла бы 20 лет проработать птичницей в ОАО «Снежка». Муж ее трудился там же -23 года ветеринарным врачом. Уже 18 лет Любовь Антоновна живет в Путевке вместе с дочерью и внуками. Сыновья со своими семьями навещают её.
17 сентября для Любови Антоновны, как и для всех нас, — самый святой праздник: если бы наши бойцы задержались даже на день-два, сколько детей и женщин уничтожили бы гитлеровцы! А мертвые живых не рожают: стала бы меньше Россия на десятки, сотни тысяч человеческих сердец…
Теперь на территории бывшего концлагеря — большие деревья, корнями глубоко ушедшие в землю. В прошлое. Деревья, выросшие на местах вечного упокоения в 1943-м многих девчонок и мальчишек, ровесников Любы Новиковой. Пусть живут и живут эти деревья, качая в своих гнездах родившихся птенцов. Деревья — люди: Зои, Коли, Ани, Нины, Пети…
Николай Поляков,
помощник депутата Брянского райсовета, председатель БРО Российского Мемориала.
Понравилась статья? Поделитесь ей с друзьями!
